Неточные совпадения
Зато и пламенная младость
Не может ничего
скрывать.
Вражду, любовь, печаль и
радостьОна готова разболтать.
В любви считаясь инвалидом,
Онегин слушал с важным видом,
Как, сердца исповедь любя,
Поэт высказывал себя;
Свою доверчивую совесть
Он простодушно обнажал.
Евгений без труда узнал
Его любви младую повесть,
Обильный чувствами рассказ,
Давно не новыми для нас.
Клим получил наконец аттестат зрелости и собирался ехать в Петербург, когда на его пути снова встала Маргарита. Туманным вечером он шел к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого дома сошла на панель женщина, — он тотчас признал в ней Маргариту. Встреча не удивила его, он понял, что должен был встретить швейку, он ждал этой случайной встречи, но
радость свою он, конечно,
скрыл.
Мало того, с увлечением не
скрывают от детей
своих свою алчную
радость о внезапном праве на бесчестье, которое они вдруг из чего-то вывели целою массой.
Когда первый прилив
радости миновал, Надежда Васильевна почувствовала неприятное сомнение: именно, ей казалось, что отец не высказал прямо цели
своего приезда и что-то
скрывает от нее. Это было написано на его лице, хотя он и старался замаскировать что-то.
Иные из сих ожидавших скорбно покивали главами, но другие даже и
скрывать уже не хотели
своей радости, явно сиявшей в озлобленных взорах их.
Английский народ при вести, что человек «красной рубашки», что раненный итальянской пулей едет к нему в гости, встрепенулся и взмахнул
своими крыльями, отвыкнувшими от полета и потерявшими гибкость от тяжелой и беспрерывной работы. В этом взмахе была не одна
радость и не одна любовь — в нем была жалоба, был ропот, был стон — в апотеозе одного было порицание другим.
Впрочем, солдат скоро успокоился. Их встретила Харитина и как-то особенно просто отнеслась к нему. Она, видимо, поджидала Галактиона и не могла
скрыть своей женской
радости, которую и обратила на Вахрушку. Кажется, никто так не умел обойтись с человеком, как Харитина, когда она была в духе. Она потащила солдата в кухню и сама принялась угощать его обедом.
А Варвара радовалась, даже не хотела
скрыть радость свою, бесстыдница…
Цель была достигнута: Катрин все это стихотворение от первого до последнего слова приняла на
свой счет и даже выражения: «неправедные ночи» и «мучительные сны».
Радость ее при этом была так велика, что она не в состоянии была даже
скрыть того и, обернувшись к Ченцову, проговорила...
Книжка, как ближайшая причина, была отнята; потом пошли родительские поучения, вовеки нескончаемые; Марье Степановне показалось, что Вава ей повинуется не совсем с
радостью, что она даже хмурит брови и иногда смеет отвечать; против таких вещей, согласитесь сами, надобно было взять решительные меры; Марья Степановна
скрыла до поры до времени
свою теплую любовь к дочери и начала ее гнать и теснить на всяком шагу.
Вижу — у каждого
свой бог, и каждый бог не многим выше и красивее слуги и носителя
своего. Давит это меня. Не бога ищет человек, а забвения скорби
своей. Вытесняет горе отовсюду человека, и уходит он от себя самого, хочет избежать деяния, боится участия
своего в жизни и всё ищет тихий угол, где бы
скрыть себя. И уже чувствую в людях не святую тревогу богоискания, но лишь страх пред лицом жизни, не стремление к
радости о господе, а заботу — как избыть печаль?
Гость 3. Поверьте, веселость в обществе очень часто одна личина; но бывают минуты, когда эта самая веселость, в бореньи с внутреннею грустью, принимает вид чего-то дикого; если внезапный смех прерывает мрачную задумчивость, то не
радость возбуждает его; этот перелом доказывает только, что человек не может совершенно
скрыть чувств
своих. Лица, которые всегда улыбаются, вот лица счастливцев!
Он знал, что народный гнев уже достаточно насытился кровью и что смерть прошла мимо его головы, и не умел
скрыть своей глубокой животной
радости. Он заливался старческим, бесшумным длинным смехом и плакал; болтал лихорадочно, без остановки и без смысла, и делал сам себе лукавые, странные гримасы. Василь с ненавистью поглядывал на него искоса и брезгливо хмурился.
Зубы у Ольги не болели. Если она плакала, то не от боли, а от чего-то другого… Я еще хотел поговорить с Сашей, но это мне не удалось, потому что послышался лошадиный топот, и скоро мы увидели всадника, некрасиво прыгавшего на седле, и грациозную амазонку. Чтобы
скрыть от Ольги
свою радость, я поднял на руки Сашу, и перебирая пальцами ее белокурые волосы, поцеловал ее в голову.
Вскочил блаженненький с могилы, замахал руками, ударяя себя по бедрам ровно
крыльями, запел петухом и плюнул на ребенка. Не отерла мать личика сыну
своему,
радость разлилась по лицу ее, стала она набожно креститься и целовать
своего первенца. Окружив счастливую мать, бабы заговорили...
Всегда умиляло и наполняло душу светлою
радостью го, что у каждого человека есть
свой ангел-хранитель. Он невидимо стоит около меня, радуется на мои хорошие поступки, блистающим
крылом прикрывает от темных сил. Среди угодников были некоторые очень приятные. Николай-угодник, например, самый из всех приятный. Ночью под шестое декабря он тайно приходил к нам и клал под подушку пакеты. Утром проснешься — и сейчас же руку под подушку, и вытаскиваешь пакет. А в нем пастила, леденцы, яблоки, орехи грецкие, изюм.
На другой день после свидания, перевернувшего совершенно духовный мир Осипа Федоровича, он на
крыльях радости помчался к
своей Ирене.
На ее глазах были слезы — это были слезы
радости, слезы торжества, она гордилась
своим мужем и не старалась
скрыть этого.
Гаярина предвидела с
радостью, что никаких светских знакомых дам она не встретит; из мужчин, может быть… От мужа она не
скрыла бы употребления
своего вечера, но ей не хотелось никакого разговора о том, куда она собиралась. Довольно она наслушается всяких разговоров со стороны.
В 1745 году, когда Петру Федоровичу было семнадцать лет, его женили, и он проявил
свой нрав как человек уже самостоятельный. Болезненный, бесчувственный телом и бешеный нравом, с грубыми чертами вытянутого лица, с неопределенною улыбкою, с недоумевающими глазами под приподнятыми бровями, «ужасно дурной» после оспы, по словам его жены, Петр Федорович не
скрывал радости при победе пруссаков над русскими.
— Теперь здорова! — отвечала она и спешила проводить лошадь, чтобы
скрыть радость свою от проницательных глаз Фрица, следовавшего за
своим господином.
Что сделалось с ней?.. Милый друг души,
радость ее, свет очей, Антон — суженый ее! Не ошибся ли слух? В беспамятстве не проговорила ли сама это имя?.. Она силится
скрыть восторг
свой и не сможет: он проникает в судорожном трепете, в движениях, даже в слезах ее.
Радость свою не мог
скрыть Иван Васильевич, благодарил несколько раз лекаря и дал ему слово, когда Аристотель выстроит церковь под Успенье так, как ему, великому князю, хочется, пожертвовать любимым местом за городом и
своею казною под новую церковь, которую может палатный мастер созидать по-своему, лишь бы уменьшил размеры чертежа.